Согласно общемировым данным, рак желудка (РЖ) занимает 5-е место по частоте встречаемости среди злокачественных онкологических заболеваний с сохраняющимися высокими показателями онкоспецифической летальности. Однако в последние десятилетия отмечена тенденция к росту заболеваемости РЖ среди пациентов молодого возраста (от 18 до 40 лет), и на данный момент, по оценкам исследователей, этот показатель достигает 4,4–9,8 %. Цель исследования – оценить эффективность хирургического, комбинированного и паллиативного лечения у больных РЖ молодого возраста (18–45 лет). Материал и методы. В ретроспективное исследование включено 129 больных молодого возраста, оперированных в объемах радикального, циторедуктивного и паллиативного вмешательств в сочетании (или без) с вариантной лекарственной терапией по поводу локализованного, местнораспространенного и первично-диссеминированного рака желудка. Больные были разделены на 3 группы: 1) хирургическую группу составили 27 пациентов, которым выполнено хирургическое лечение без предшествующей или последующей лекарственной терапии; 2) в группу комбинированного (хирургия + ХТ) лечения включены 58 больных, которым выполняли радикальные, а также циторедуктивные операции (при индексе перитонеального канцероматоза менее 7 баллов) в объеме СС0 в сочетании с вариантной полихимиотерапией (неоадъювантной, адъювантной, периоперационной, одномоментно, либо с гипертермической интраоперационной внутриполостной химиотерапией (ГИВХ), а с ГИВХ в изолированном варианте); 3) в дополнительную (паллиативную) группу включено 44 пациента, у которых при стадирующей лапароскопии в начале лечения был верифицирован синхронный канцероматоз с индексом перитонеальной диссеминации более 7 баллов (PCI >7 баллов), и получавших лечение по программе системной лекарственной химиотерапии в сочетании с сеансами внутрибрюшной аэрозольной химиотерапии под давлением (ВАХД). Результаты. В группе хирургического лечения медиана общей выживаемости (ОВ) составила 58 мес. Медиана ОВ в комбинированной (хирургия + ХТ) и дополнительной (паллиативная) группах лечения достигла 30 и 13 мес соответственно. Сопоставление комплексного лечения IV стадии в комбинированной и дополнительной группах, в которых проведена полная циторедукция с вариантной ПХТ и ГИВХ, в сравнении с ВАХД показывает незначительное превалирование по медиане ОВ, составившей 17 и 13 мес соответственно. Заключение. Агрессивное мультимодальное лечение в связи с отсутствием выраженного коморбидного статуса у молодых пациентов с РЖ позволит интенсифицировать периоперационную лекарственную терапию и выполнить расширенные мультивисцеральные вмешательства, способствующие радикальности хирургического лечения для улучшения показателей медиан БРВ и ОВ.

Доказательная база безопасности использования режима гипофракционирования (ГФ) у больных раком молочной железы (РМЖ) после реконструктивно-пластических операций (РПО) с одномоментной установкой эндопротезов ограничена. Цель исследования – ретроспективный анализ хирургического лечения больных РМЖ с использованием РПО и послеоперационной лучевой терапии (ЛТ) в режимах классического (КФ) и умеренного гипофракционирования (ГФ) дозы. Материал и методы. Выполнен ретроспективный анализ результатов лечения 219 больных РМЖ, которым проведено комбинированное лечение, включающее в себя РПО в объеме мастэктомии с одномоментной установкой тканевого экспандера или постоянного имплантата, и послеоперационная ЛТ. Все больные были разделены на две группы в соответствии с режимом фракционирования: классического – 22–25 фракций с РОД 2 Гр (n=97) и умеренного гипофракционирования – 15–16 сеансов с РОД 2,66–2,7 Гр (n=122). У всех больных выполнен анализ частоты возникновения реконструктивных неудач (РН), капсулярных контрактур (КК) III или IV степени по Бейкеру. Результаты. Облучение в режиме КФ проведено 97 пациенткам: РПО с экспандером – 55, после РПО с имплантатом – 42 больным. Медиана наблюдения – 61 меc. Осложнения установлены у 34 (35,1 %) из 97 женщин: РН – у 22 (22,7 %), КК – у 12 (12,4 %) пациенток. Медиана времени до возникновения РН составила 8 мес, КК – 48,5 мес. При облучении на экспандере не встречались случаи КК (0 %), РН составляли 25,5 %. При облучении на имплантате КК выявлены в 28,6 % и РН – в 19 % случаев. В группе ГФ хирургическое лечение с установкой экспандера и имплантата выполнялось в 41 и 81 случае. Осложнения после лечения в режиме ГФ возникли у 51 (41,8 %) из 122 больных, медиана наблюдения – 34 мес. РН выявлены у 22,1 % больных, медиана – 9 мес. КК – у 24 (19,7 %) женщин с медианой 27 мес. При облучении в режиме ГФ на экспандере КК наблюдались в 4,9 %, РН – в 39 % случаев. При облучении на имплантате КК выявлены в 27,2 %, РН – в 13,6 % случаев. Не наблюдалось значимых различий в возникновении общего числа осложнений между двумя режимами фракционирования дозы (р=0,19). При облучении на экспандере частота возникновения КК и РН между группами не различалась (р=0,18 и р=0,12). При проведении ЛТ на имплантате значимых различий в возникновении КК и РН также не получено (р=0,52 и р=0,42). Заключение. При использовании режимов КФ и ГФ достоверных различий в частоте возникновения осложнений не получено.

¹⁷⁷Lu-ПСМА-617 – новая опция терапии ПСМА позитивного метастатического кастрационно-резистентного рака предстательной железы (мКРРПЖ) с доказанной эффективностью. ²²⁵Ас-ПСМА-617 является альфа-эмиттером, что делает этот препарат потенциально более мощным. Несмотря на активное применение ²²⁵Ас-ПСМА-617-617 по всему миру, рандомизированных исследований III фазы до сих пор не проведено. В настоящем проспективном когортном исследовании представлен опыт применения ²²⁵Ас-ПСМА-617 в МРНЦ им. А.Ф. Цыба. Материал и методы. В исследование включены пациенты с мКРРПЖ с гиперэкспрессией простатспецифического мембранного антигена (ПСМА), подтвержденной данными. Результаты. Сорок три пациента получили от 1 до 6 (медиана – 2) введений ²²⁵Ас-ПСМА-617, у 26 (60 %) из них в анамнезе была терапия ¹⁷⁷Lu-ПСМА-617, у 13 (30 %) – терапия радия хлоридом [радия хлорид [²²³Ra]], 10 (23 %) пациентов не имели химиотерапии в анамнезе. У 5 (12 %) – на момент включения в исследование были метастазы в печень. Снижение уровня ПСА более 50 % зарегистрировано у 55 % пациентов, при этом биохимический ответ значимо чаще наблюдался у ПСМА-наивных пациентов – 63 vs 35 %, также в этой группе меньшим было количество нежелательных явлений. Но преимуществ в общей выживаемости (ОВ) у ПСМА-наивных пациентов в нестоящее время не выявлено. К факторам благоприятного прогноза относится наличие терапии радия хлоридом [²²³Ra] в анамнезе, метастазы в печень, напротив, являются негативным фактором прогноза. В исследовании не выявлено различий в ОВ среди таксан-наивных пациентов и пациентов, которые имеют 1–2 линии химиотерапии в анамнезе. Продолжение терапии антиандрогенами нового поколения после начала лечения ²²⁵Ас-ПСМА-617 также не продемонстрировало влияния на ОВ. Выводы. ²²⁵Ас-ПСМА-617 может быть эффективен при резистентности к ¹⁷⁷Lu-ПСМА, но нет данных об увеличении общей выживаемости пациентов при назначении ²²⁵Аc-ПСМА-617 в качестве первой линии радиолигандной терапии.

По некоторым данным, экспрессия дельта-подобного неканонического лиганда Notch 1 (DLK-1) повышается в глиомах с увеличением агрессивных характеристик опухоли, а также может свидетельствовать о прогрессировании глиобластомы. Цель исследования – изучить диагностическое и прогностическое значение содержания секретируемого DLK-1 в сыворотке крови у пациентов с глиобластомами головного мозга на этапах комбинированного лечения. Материал и методы. В исследование включено 39 пациентов с впервые диагностированной глиобластомой головного мозга. Содержание секретируемого DLK-1 оценивалось в парных образцах сыворотки и ликвора у больных глиобластомой перед началом химиолучевой терапии (ХЛТ). Все пациенты с глиобластомой получили комбинированное лечение. В рамках каждого контрольного обследования этих пациентов дополнительно оценивалось содержание секретируемого DLK-1 в сыворотке. Результаты. Медиана уровня белка DLK-1 в парных образцах у пациентов до начала химиолучевой терапии составила 1,17 нг/мл (95 % ДИ 0,78; 2,89) и 0,27 нг/мл (95 % ДИ 0,26; 0,29) в ликворе и сыворотке крови соответственно, различия были статистически значимы (р=0,006). При оценке содержания этого маркера в сыворотке у пациентов с глиобластомой в зависимости от ответа на терапию не было обнаружено значимых различий. У пациентов с прогрессированием процесса после ХЛТ медиана содержания маркера в сыворотке крови до ХЛТ составила 0,43 нг/мл, а при стабилизации процесса – 1,7 нг/мл (р=0,012). Уровень DLK-1 в сыворотке у пациентов с благоприятным прогнозом безрецидивной выживаемости составил 1,60 нг/мл, а у пациентов с неблагоприятным прогнозом – 0,32 нг/мл (р=0,005). Медиана концентрации DLK-1 в сыворотке до начала ХЛТ у пациентов с благоприятным прогнозом общей выживаемости составила 1,01 нг/мл, а у пациентов с неблагоприятным прогнозом – 0,32 нг/мл (р=0,04). Уровень DLK-1 через 4 нед после проведения ХЛТ у пациентов с благоприятным прогнозом общей выживаемости составил 1,53 нг/мл, а при неблагоприятном прогнозе – 0,23 нг/мл (р=0,04). Заключение. Содержание секретируемого DLK-1 в сыворотке крови у пациентов с глиобластомой не может использоваться для диагностики прогрессирования процесса. Однако этот маркер является прогностическим фактором в отношении общей и безрецидивной выживаемости и позволяет выделить группы пациентов с благоприятным и неблагоприятным прогнозом.

Цель исследования – оценить и сравнить качественный и количественный состав микробиоты кишечника у пациентов с различными злокачественными новообразованиями. Материал и методы. В исследование включали пациентов, получавших различные виды лечения в ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России в 2023 г. по поводу аденокарциномы желудка, включая кардиоэзофагеальный рак (группа 1, n=23), плоскоклеточного рака пищевода (группа 2, n=20) и метастатической или местнораспространенной меланомы кожи (группа 3, n=20). Все пациенты на момент включения должны были иметь морфологическую верификацию диагноза, возраст старше 18 лет, состояние по шкале ECOG ≤1 и не иметь признаков кишечной инфекции, а также не принимать антибиотики в течение 28 дней до начала исследования. Образцы кала собраны на этапе госпитализации больного в стационар. Проведена оценка количественного и качественного содержания микроорганизмов 17 таксономических групп. Культивирование микроорганизмов проведено по стандартным микробиологическим методикам с учетом условий роста той или иной группы микроорганизмов. Видовая идентификация микробных изолятов получена методом матрично-ассоциированной лазерной десорбции/ионизации – времяпролетной масс-спектрометрии (MALDI-TOF) и программного обеспечения MALDI Biotyper v.3.0 (Bruker Daltonics, Германия). Использованы методы описательной статистики из пакета программ SPSS Statistics, v.27. Для количественного описания видового разнообразия микробиоты кишечника проведены расчеты с использованием индексов видового разнообразия Маргалефа (d) и Шеннона (H). Критерий равномерности распределения видов микроорганизмов по их обилию в популяционном сообществе оценивали с помощью индекса Пиелу (e). Для проверки значимости различий между выборочными совокупностями значений индекса Шеннона и получения статистически корректных оценок различий использовали T-критерий Хатчисона. Различия считали достоверными при р≤0,05. Результаты. Суммарно исследовано 63 образца биологического материала (кал). Выявлено изменение количественного состава кишечной микробиоты у всех пациентов, взятых в исследование, что может оказать негативное влияние на общее состояние больного и на эффективность противоопухолевого лечения. Повышение количества представителей типа Proteobacteria (порядка Enterobacterales) может быть рассмотрено как фактор угрозы развития инфекционных осложнений, обусловленных грамотрицательными микроорганизмами. При анализе факторов, влияющих на таксономическое разнообразие микробиоты кишечника, в частности, зависимости от вида основного заболевания, данных о существенных различиях в составе кишечной микробиоты у обследованных больных со злокачественными новообразованиями различных нозологических форм не выявлено (p>0,05). 

Введение. При создании новых методик лучевой терапии интерес вызывают исследования биологических эффектов при воздействии редкоионизирующих (фотоны, электроны) и плотноионизирующих (протоны, ионы) излучений. При доклинических исследованиях важным является вопрос воспроизводимости экспериментальных результатов, полученных на разных системах с различным типом ионизирующего излучения. При оценке дозы эффективным инструментом становятся дозиметрические фантомы лабораторных животных, позволяющие стандартизировать испытания в разных условиях. Существующие фантомы зачастую не отвечают необходимым требованиям для решения специфических радиобиологических задач, например, при размещении внутри фантома биологических образцов или элементов дозиметрических систем. Таким образом, существует необходимость разработки метода изготовления дозиметрических фантомов, позволяющего точно воспроизводить изделия и модифицировать их конструкцию в соответствии с решаемой задачей. Цель исследования – провести численное моделирование характера взаимодействия изделий из ПЛА пластика, изготовленных методом послойной печати, с фотонным, электронным и протонным терапевтическими пучками, а также определить параметры трехмерной печати для имитации мягких тканей. Материал и методы. Для создания таких устройств предложено использовать технологии послойной печати пластиком, так как большинство полимеров близко по свойствам к биологическим тканям и применяется для изготовления стандартных фантомов. Важной особенностью трехмерной печати является возможность создания объектов с разными настройками, от которых зависят свойства изготавливаемых изделий. Методы численного моделирования использованы для исследования особенностей взаимодействия ПЛА пластика с различными видами ионизирующего излучения, применяемыми в радиотерапии. Результаты. Получены расчетные глубинные распределения разных видов излучения в мягких тканях и ПЛА пластике различной плотности. Показано, что для пучков фотонов и электронов при имитации жировой ткани необходимо использовать ПЛА пластик с плотностью 0,91 г/см³, что соответствует коэффициенту заполнения при печати – 75 %, для мышечной ткани – ПЛА пластик с плотностью 1,06 г/см³ (коэффициент заполнения – 88 %); для пучков протонов и ионов углерода: для жировой ткани – ПЛА пластик с плотностью 0,97 г/см³ (коэффициент заполнения – 80 %), для мышечной ткани – ПЛА пластик с плотностью 1,11 г/см³ (коэффициент заполнения – 93 %). Заключение. Характер взаимодействия ПЛА пластика с редкоионизирующим и плотноионизирующим излучением может отличаться, что крайне важно учитывать при планировании доклинических экспериментальных исследований с применением твердотельных дозиметрических фантомов.

Цель исследования – создание модели карциномы матки у самок белых беспородных крыс путем трансплантации опухоли Герена непосредственно в рог матки. Материал и методы. Эксперимент был проведен на нелинейных белых крысах (n=15), массой 250 ± 25 гр. Белым беспородным крысам-самкам в условиях ксилазин-золетилового наркоза в асептических условиях скальпелем проводилась срединная лапаротомия. Длина разреза 2 см. В просвет правого маточного рога с помощью внутривенного катетера с инъекционным портом 22G (0,9 × 25 mm) вводили 0,5 мл опухолевой взвеси, содержащей 2,5–3,5×10⁶ клеток. Подсчет опухолевых клеток производился на клеточном анализаторе ADAMII LS (Nano Entek, Korea). Длительность эксперимента – 21 сут. После декапитации животных производилась

морфологическая оценка препаратов опухолевого узла, окрашенных гематоксилином-эозином и по Ван-Гизон. Результаты. После трансплантации клеточной взвеси карциномы Герена макроскопически в области дна правого рога матки определялся опухолевый узел около 25 мм в диаметре, в брюшной полости фиксировалось наличие геморрагического выпота и опухолевые отсевы. При световой микроскопии видны участки нейтрофильной инфильтрации, значительное сужение просвета рога матки с признаками инволюции призматического эпителия сосочковых структур. В ткани опухолевого узла, индуцированного в матке, сохраняются типичные для карциномы Герена особенности опухолевых клеток: цитоплазматическо-ядерное соотношение остается близким 1:1. Формы ядра варьируют, но доминирующей остается неправильная овоидная форма, наблюдаются фигуры патологического митоза. Строма опухоли включает цитоплазматические отростчатые соединения, образующие опухолевую конгломерацию. Заключение. Представленная экспериментальная модель реализует возможность внутриматочного роста карциномы Герена у животных и наиболее приближена к локализации опухолевого очага у онкогинекологических больных.

Введение. Рак яичника является одной из наиболее распространенных и трудно поддающихся диагностике и терапии форм злокачественных новообразований у женщин. Экспериментальные данные свидетельствуют о перспективности применения противовирусного препарата рибавирина в отношении рака яичника. Однако для этой молекулы описан также ряд недостатков, в том числе мутагенная и генотоксическая активность. С целью снижения негативных эффектов рибавирина был синтезирован ряд производных агликона рибавирина (1,2,4-триазол-3-карбоксамида, TCA), для которых ранее была показана активность в отношении опухолей кроветворной системы. В нашей работе проведена оценка противоопухолевой активности производных агликона рибавирина, содержащих гетероциклические заместители, в отношении клеток рака яичника. Материал и методы. Цитотоксическое и антипролиферативное действия соединений были оценены на двух клеточных линиях рака яичника (OVCAR3 и OVCAR4) с помощью МТТ-теста и прямого подсчета клеток с окрашиванием трипановым синим. Дополнительно с помощью метода проточной цитофлуориметрии с окрашиванием пропидий йодидом и антителами Annexin V-FITC было проанализировано влияние исследуемых производных рибавирина на индукцию апоптоза и клеточный цикл клеток рака яичника. Результаты. Для синтетических производных TCA были продемонстрированы антипролиферативные эффекты на клетках рака яичника in vitro. Также было показано, что соединения MG-1 и MG-5 вызывают арест клеток в фазах S и G2/M клеточного цикла. Заключение. Таким образом, производные TCA проявляют противоопухолевые эффекты in vitro на клетках рака яичника.

Введение. Низкотемпературная плазма в настоящее время находит применение в медицине, в том числе в терапии опухолей. Активированные плазмой биологические растворы предложены в качестве потенциальных реагентов для лечения рака. Однако биологические эффекты в клетках, вызываемые воздействием холодной плазмы, остаются неизученными. Исследование молекулярных механизмов воздействия холодной плазмы на клетки имеет важное значение для ее клинического применения. Целью исследования явилась оценка влияния воздействия холодной плазмы на особенности изменения жизнеспособности, активности каталазы, содержания малонового диальдегида в культурах клеток рака молочной железы MCF-7 по сравнению с нормальными клетками фибробластов подкожно-соединительной ткани мыши 3T3. Материал и методы. В качестве объектов исследования использовали клетки эпителия молочной железы млекопитающих MCF-7, в качестве сравнения − клетки эмбриональных фибробластов мыши NIH/3T3. Обработку клеточных суспензий проводили при помощи низкотемпературной плазмы атмосферного разряда с убегающими электронами. Для количественной оценки жизнеспособности клеточных линий использовали аннексин V и пропидия йодид. Содержание малонового диальдегида определяли по развивающейся окраске его раствора с 2-тиобарбитуровой кислотой при высокой температуре в кислой среде. Активность каталазы оценивали по скорости разложения перекиси водорода за определенное время инкубации смеси. Результаты. Облучение плазмой клеточной культуры MCF-7 приводило к увеличению содержания малонового диальдегида − основного продукта перекисного окисления липидов. Увеличение данного параметра является показателем повреждения мембран клеток и окислительного стресса, вызванного облучением. Кроме того, при одном режиме облучения холодная плазма проявляла стимулирующий эффект на культуре клеток 3Т3, а на культуре MCF-7, наоборот, стимулировала гибель клеток. Заключение. Установлено, что холодная плазма воздействует на опухолевые и нормальные клетки по-разному. Активность каталазы и МДА являются значимыми маркерами в оценке интенсивности окислительного стресса. 

Цель исследования – изучить экспрессию C/D мякРНК ((англ. snoRNA) малые ядрышковые РНК) в хромосомах с разным уровнем нарушений и оценить возможность их использования в качестве биомаркеров радиорезистентности при хромосомных аномалиях. Материал и методы. В исследовании сравнивали значения log2FC экспрессии мякРНК C/D семейства в радиочувствительной (HL-60) и радиорезистентной (K562) клеточных линиях, с разным уровнем хромосомных нарушений. Клетки облучались рентгеновским излучением однократно в дозе 4 Гр. Оценивали экспрессию мякРНК C/D через 1, 4 и 24 ч после облучения при помощи секвенирования нового поколения (NGS) MiSeq. Результаты. Получили различные значения log2FC в HL-60 и K562 клеточных линиях через 1, 4 и 24 ч после облучения. В HL-60 преобладала положительная экспрессия C/D мякРНК в ходе всего эксперимента. В К562 через 4 ч после облучения наблюдали преобладание положительных значений экспрессии C/D мякРНК, а через 24 ч – отрицательных значений log2FC. Чем больше встречалось аномалий в хромосоме, тем большую разницу в экспрессии мы наблюдали. При этом количество C/D мякРНК максимально изменялось после облучения через 24 ч в исследуемых клеточных линиях. Нами отмечено большее количество C/D мякРНК в клеточной линии HL-60, и всего 3 экспрессирующиеся C/D мякРНК в 15-й маркерной хромосоме в K562 из 16 в HL-60 в этой же хромосоме. Заключение. Показана слабая информативность использования C/D мякРНК семейства в качестве маркеров радиочувствительности при наличии хромосомных аномалий в лейкозных клетках.

Введение. Гипергликемия – on-target эффект алпелисиба, ранее было показано, что профилактическое применение метформина позволяет снизить частоту и степень гипергликемии (ГГ). В статье приведен ретроспективный анализ эффективности и переносимости алпелисиба на фоне профилактического применения метформина. Материал и методы. Пациенты с HR+/HeR2-метастатическим раком молочной железы (мРМЖ) с мутациями PIK3CA получали терапию алпелисибом 300 мг/сут в комбинации с фулвестрантом 500 мг внутримышечно до прогрессирования или непереносимой токсичности. Первичными конечными точками были время без прогрессирования (ВБП) и частота возникновения ГГ III и IV степеней в различных группах риска. До начала терапии алпелисибом пациенты были стратифицированы на группы риска возникновения ГГ и назначался профилактический прием метформина. Результаты. В ретроспективный анализ включено 139 пациентов. Медиана ВБП составила 7 (ДИ 95 %: 5,0–8,9) мес. Риск возникновения ГГ оценен у 138 пациентов: низкий (n=47), умеренный (n=46), высокий (n=42) и у 3 больных сахарным диабетом (СД) 2 типа. Гипергликемия всех степеней отмечена у 62 % пациентов, в том числе ГГ III степени – у 13 % пациентов, ГГ IV степени не отмечено ни у одного пациента. Редукция дозы алпелисиба до 250 мг потребовалась 10 % пациентов в связи с ГГ III степени, 3 (2 %) пациента прекратили терапию в связи с ГГ. Медиана ВБП в нашем исследовании больше, чем в исследовании BYlieve когорты С: 7 vs 5,6 мес. Мы предполагаем, что профилактика ГГ приводит к снижению необходимости редукции дозы и увеличению эффективности алпелисиба в отношении времени до прогрессирования. Более того, в отличие от исследования METALLICA, мы продемонстрировали, что группа низкого риска развития гипергликемии не нуждается в профилактическом применении метформина, так как более чем у половины (53 %) не отмечено развития ГГ. Заключение. Рациональное применение метформина у пациентов умеренного и высокого риска ГГ снижает частоту и степень развития ГГ, уменьшает частоту редукции дозы, за счет чего может приводить к увеличению эффективности алпелисиба. Пациенты низкого риска не нуждаются в профилактическом применении метформина.

Введение. Основная задача лечения больных с рецидивом рака яичников – продление жизни и улучшение ее качества. Подходы к лечению рецидивирующего рака яичников за последнее десятилетие изменились, выбор противоопухолевой лекарственной терапии обусловлен длительностью бесплатинового интервала и применением таргетной терапии бевацизумабом или олапарибом. Схемы лечения рецидивов не унифицированы, и результаты лечения противоречивы. Цель исследования – проанализировать результаты применения различных схем химиотерапии у больных с первым рецидивом рака яичников в зависимости от длительности бесплатинового интервала. Материал и методы. Проведен ретроспективный анализ первого рецидива рака яичников у 446 больных, получавших лечение на базе ГБУЗ «Приморский краевой онкологический диспансер» в период 2004–21 гг. Больные разделены на четыре группы в зависимости от схем химиотерапии: 1-я – препараты платины и таксаны; 2-я – препараты платины и таксаны с бевацизумабом; 3-я – препараты платины и нетаксановые агенты с бевацизумабом; 4-я – монотерапия неплатиновыми агентами с бевацизумабом. Результаты. Достоверные преимущества безредицивной выживаемости после второй линии химиотерапии (ВБП2) наблюдались у пациенток группы с платинорезистентным рецидивом, получавших лечение по 4-й схеме. У пациенток с платиночувствительным рецидивом были лучшие показатели при лечении по 3-й схеме, при повторной циторедукции с последующей химиотерапией с бесплатиновым интервалом 6–12 и 12–24 мес при назначении любой платиносодержащей схемы химиотерапии. При бесплатиновом интервале более 24 мес достоверные преимущества наблюдались при комбинации препаратов платины и таксанов с бевацизумабом. У пациенток без операции достоверные преимущества во всех трех интервалах были при назначении комбинации препаратов платины и нетаксановых агентов ± бевацизумаб. Отмечена тенденция к увеличению ВБП2 у больных с серозной карциномой яичников low-grade по сравнению с больными серозной карциномой high-grade. Отмечены лучшие показатели безрецидивной выживаемости при поддерживающей терапии олапарибом. Заключение. При локализованном рецидиве рака яичников и бесплатиновом интервале более 6 мес целесообразно выполнение повторной циторедукции с последующей химиотерапией с учетом длительности бесплатинового интервала. Назначение PARP-ингибиторов в поддерживающей терапии платиночувствительного рецидива рака яичников улучшает результаты лечения.

Введение. Лечение больных с местнораспространенными злокачественными опухолями малого таза остается актуальной проблемой клинической онкологии. Внедрение в повседневную практику современных хирургических технологий расширило выполнение мультивисцеральных резекций (МВР) у данной категории больных. Тем не менее послеоперационный период у больных, перенесших МВР, сопряжен с высоким риском развития послеоперационных осложнений. Целью исследования явился анализ непосредственных и отдаленных результатов лечения больных с местнораспространенными и первично-множественными злокачественными новообразованиями органов малого таза. Материал и методы. В период с 2009 по 2021 г. на базе клиник НИИ онкологии Томского НИМЦ хирургическое лечение в объеме МВР получили 114 пациентов, в том числе по поводу первичного (n=40, 35.1 %) или рецидивного (n=6, 3,5 %) рака прямой кишки 46 (40,4 %) пациентов, по поводу ЗНО женских репродуктивных органов (опухоли тела матки (n=18, 17,1 %), рецидивный рак яичников (n=21, 18,4 %)) – 36 (34,2 %) пациенток; первичного (n=15, 13,2 %) и рецидивного (n=2, 1,8 %) рака мочевого пузыря – 17 (14,9 %) больных, синхронных первично-множественных опухолей органов малого таза – 8 (7.0 %) больных; внеорганных мезенхимальных опухолей малого таза – 4 (3,5 %) пациента. У 31 (27,2 %) больного основный опухолевый процесс сопровождается паратуморальными осложнениями. Поражение более 2 смежных органов малого таза диагностировано в 52 (45,4 %) случаях. Эвисцерация органов малого таза (ЭМТ) выполнена 9 (7,9 %) больным, из них 5 (4,4 %) – по поводу первичного рака прямой кишки с обширным местным распространением, 4 (3,5 %) – по поводу ПМЗО, в 2 (1,75 %) случаях – по поводу синхронного первичного рака прямой кишки и рака мочевого пузыря, в 2 (1,75 %) – первичного рака прямой кишки на фоне рецидива рака мочевого пузыря. Чаще всего компонентом МВР являлись вмешательства на прямой кишке (n=101, 88,6 %), при этом резекции с формированием толсто-прямокишечного анастомоза выполнены в 75 (65,8 %) случаях, обструктивные резекции прямой кишки – в 14 (12,5 %) наблюдениях. Вмешательства на мочевыводящих путях осуществлены в 66 (57,5 %) случаях, чаще всего выполнялась одномоментная пластика резецированного сегмента в виде транспозиции одного или обоих мочеточников в дно мочевого пузыря – в 22 (19,3 %) случаях, гетеротопическая пластика мочевого пузыря потребовалась в 19 (16,6 %), ортотопическая пластика – в 5 (4,4 %) наблюдениях. Комбинированные экстирпации матки, в т.ч. с резекцией влагалища, выполнены в 52 (45,4 %) наблюдениях. Послеоперационные осложнения >III степени по классификации Clavien–Dindo возникли в 21 (18,4 %) случае, наиболее часто наблюдались урологические осложнения, которые возникли у 10 (8,7 %) больных. Послеоперационная летальность составила 0,8 %. Оценка отделанных результатов в представленной группе пациентов была проведена на примере больных раком прямой кишки (n=45), как наиболее однородной и крупной подгруппе, общая 3-летняя выживаемость составила 71,1 %, безрецидивная 3-летняя выживаемость – 60,0 %. Заключение. Лечение местнораспространенных злокачественных новообразований органов малого таза требует выполнения обширных операций мультидисциплинарной бригадой хирургов. Непосредственные результаты можно расценивать как удовлетворительные. При резекции мочевыводящих путей, как компоненте МВР, независимо от первичной локализации опухоли предпочтительнее выполнение первичной пластики мочевого пузыря и/или мочеточников. Отдаленные результаты позволяют рассматривать подобный объем оперативного лечения в качестве методов выбора при лечении данной группы больных.

Актуальность. Анапластический рак щитовидной железы - редкое, но агрессивное заболевание с крайне низкой выживаемостью. Совершенствование диагностических и терапевтических возможностей позволило разработать комплексный подход (хирургия + лучевая терапия + возможности системной противоопухолевой терапии), который способствовал улучшению общей выживаемости, что подчеркивает важность участия мультидисциплинарной команды. Однако, несмотря на широкое применение химиотерапии, таргетной терапии и иммунотерапии, результаты лечения пациентов остаются неутешительными. Цель исследования - проанализировать литературу о подходах к системной терапии анапластического рака щитовидной железы, выделить ключевые недостатки существующих методов лечения и определить перспективные направления исследований в данной области. Материал и методы. Поиск литературы для подготовки обзора осуществлен по базам данных Web of science, scopus, Medline, the Cochrane library, РИНЦ. В ходе поиска проанализировано 395 источников, из них отобрано 59 научных публикаций. В обзор включены исследования за период с 1985 по 2024 г. Результаты. Проанализировано текущее состояние системной терапии анапластического рака щитовидной железы. В настоящее время применяются различные методы системной терапии, включая химиотерапию, таргетную терапию и иммунотерапию, а также их комбинации. Химиотерапия остается одним из основных методов лечения, однако ее эффективность ограничена, а токсичность лимитирует ее применение у ослабленных пациентов. Отсутствие чувствительности у пациентов с таргетируемой мутацией и приобретенная резистентность ограничивают возможности таргетной терапии, а недостаточная эффективность и необходимость запаса времени для ожидания реализации эффекта - иммунотерапии. Наиболее оптимальным методом лечения представляется комбинированная терапия (таргетная терапия + иммунотерапия). Заключение. Несмотря на появление новых методов системной терапии, прогноз для пациентов с анапластическим раком щитовидной железы остается неблагоприятным. Дальнейшие исследования в этой области необходимы для разработки более эффективных и безопасных методов лечения. Особое внимание следует уделить изучению молекулярных механизмов развития анапластического рака щитовидной железы и формирования резистентности к системной терапии, поиску новых мишеней для таргетной терапии и совершенствованию комбинированных с иммунотерапией подходов.

Цель исследования - обобщение имеющихся данных о клинических испытаниях вакцин, основанных на мРНК, кодирующих неоантигены. Материал и методы. Поиск опубликованных с января 2013 г. по май 2024 г. данных проводился на сайтах https://classic.clinicaltrials.gov и https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/ по ключевым словам «neoantigen» и «vaccine», а затем отбиралась информация о препаратах на основе мРНК. Из 148 найденных исследований 54 было отобрано для написания систематического обзора. Результаты. Библиометрический анализ данных в области терапевтических противораковых вакцин за 2013-24 гг. показал, что большая часть исследований посвящена мРНК-вакцинам, кодирующим неоантигены. В обзоре представлены краткое описание мРНК-платформы и обзор клинических испытаний противораковых мРНК-вакцин, проходивших в период с 2013 по 2024 г. Рассматриваются препараты ведущих биотехнологических фирм Европы и США, занимающихся разработкой противораковых мРНК-вакцин, таких как Цевумеран (BioNTech), mRNA-4157/V940 (Moderna), а также вакцин компаний КНР - Stemirna Therapeutics, NeoCura, Hangzhou Neoantigen Therapeutics и др. Заключение. Использование технологии создания вакцин на основе мРНК, кодирующих опухолевые неоантигены, способно в значительной степени повысить потенциал противоопухолевой иммунотерапии.

Цель исследования – оценить проблему психологической помощи онкологическим пациентам и пути ее разрешения. Материал и методы. Поиск соответствующих источников проводился в системах Scopus, Web of Science, PubMed, elibrary с включением публикаций с февраля 2005 г. по декабрь 2023 г. Из 534 найденных научных статей 53 были использованы для написания систематического обзора. Результаты. Онкологические больные характеризуются высокой частотой встречаемости тревожных состояний, депрессивных расстройств и суицидальных мыслей. Проведенные в последние десятилетия исследования свидетельствуют о том, что, хотя более трети онкологических пациентов испытывают стресс и более половины – депрессию и тревогу в связи с диагнозом злокачественного новообразования, многие из них не обращаются за психологической помощью, которая могла бы решить их проблемы. Стресс приводит к повышенному риску сопутствующих психологических расстройств и неоптимальному соблюдению противоопухолевой терапии, что потенциально приводит к ухудшению их здоровья и шанса выздороветь. Кроме того, психологическое благополучие является необходимым составляющим для восстановления организма пациента после проведенной терапии, особенно при благоприятном прогнозе. Исследования показали, что в психологической помощи нуждаются также ухаживающие за терминальными онкологическими больными родственники. Активное привлечение психолога к лечению онкологических пациентов позволит улучшить его результаты, повысить качество оказываемой помощи и соответствовать принципам персонализированной медицины. Для оптимизации оказания психологической помощи необходимо принять меры по ее расширению и доступности, для чего необходимо ее включение в план лечения онкологических больных. Заключение. На современном уровне развития здравоохранения необходимо широкое внедрение консультаций психологов при лечении злокачественных новообразований, повышающих эффективность проводимой терапии и выживаемость пациентов. Задачей онколога является выявление пациентов с психологическими расстройствами, особенно склонных к суицидальному поведению, тревоге и депрессии, разъяснение им необходимости получения психологической помощи, благодаря которой пациент не только сможет избавиться от своих эмоциональных проблем, но также утвердиться в необходимости продолжить назначенное врачом лечение.

Актуальность. В настоящее время низкодозная компьютерная томография (НДКТ) является единственным клинически доступным скрининговым исследованием, которое снижает риск смерти от рака легкого. Однако есть ряд недостатков, таких как отсутствие широкой доступности, высокая стоимость, большая частота ложноположительных результатов и необходимость проведения исследования только в группах высокого риска, которые существенно ограничивают массовое внедрение. Анализ выдыхаемого воздуха с использованием чувствительных датчиков дыхания является многообещающим методом улучшения ранней диагностики рака легких. В НИИ онкологии Томского НИМЦ совместно с НИ ТГУ и НИ ТПУ разработан газоаналитический комплекс, способный анализировать газовый состав выдыхаемого воздуха с дистанционным отбором проб из мешков. В ходе исследования данные, полученные путем оцифровки сигналов с датчиков системы газоанализа, и метаданные пациента записываются в базу данных для последующей автоматизированной обработки и анализа с помощью нейросети. Описание клинического случая. В рамках клинической апробации разработанного газоаналитического комплекса для диагностики онкологических заболеваний у пациентки, 48 лет, с длительным стажем курения, которая обратилась в онкологическую клинику за консультацией с подозрением на патологическую инфильтрацию области чревного ствола, выявленную при СКТ органов брюшной полости, была отобрана проба выдыхаемого воздуха. При сравнении состава летучих органических соединений (ЛОС) с контрольной группой (здоровые лица) получены отклонения, характерные для рака легкого. Пациентке проведено дополнительное обследование, включающее CКТ органов грудной клетки, при котором выявлен периферический рак нижней доли левого легкого IIB стадии. Особенностью представленного клинического случая является то, что впервые в диагностике рака легкого использован оригинальный сенсорный газоаналитический комплекс, не имеющий аналогов на территории России. Полученные данные позволили заподозрить у пациентки наличие опухоли легкого, назначить своевременное обследование и выполнить радикальное оперативное лечение. Также проведена оценка состава ЛОС в выдыхаемом воздухе на 10-е сут после операции, при которой значимого изменения не обнаружено. Заключение. Алгоритмы машинного обучения активно используются для диагностики социально значимых заболеваний. Разрабатываемые платформы на основе массивов химических датчиков с анализом данных с помощью нейросети являются многообещающими кандидатами для внедрения в скрининговые мероприятия.

Актуальность. Рак легкого является одной из самых распространенных онкологических патологий, по данным отечественной и мировой статистики. Большинство случаев впервые диагностированного рака легкого ассоциировано с отдаленным метастазированием. Высокая заболеваемость и смертность, а также частота развития рецидивов у пациентов с немелкоклеточным раком легкого (НМРЛ) I–III стадий даже после радикального хирургического лечения обусловливают актуальность разработки новых подходов к лекарственной терапии. Цель исследования – демонстрация успешного клинического случая, отображающего длительную, более чем 8-летнюю, общую и безрецидивную выживаемость у пациента с метастатическим НМРЛ на фоне терапии ингибитором иммунных контрольных точек. Описание клинического случая. У пациента П., 80 лет, диагностирована аденокарцинома легкого IB стадии. В августе 2014 г. проведено радикальное хирургическое лечение. При контрольном обследовании в апреле 2016 г. диагностировано прогрессирование заболевания в виде метастатического поражения печени, лимфоузлов средостения и солитарного метастаза в грудную стенку справа. С учетом отсутствия драйверных мутаций больному в рамках международного многоцентрового открытого рандомизированного исследования III фазы проведено 102 цикла терапии препаратом дурвалумаб в монорежиме. На момент публикации достигнут период наблюдения 96 мес без признаков прогрессирования заболевания, у больного отсутствуют серьезные нежелательные явления, связанные с лечением. Заключение. Лекарственная терапия метастатического НМРЛ остается сложной задачей и должна проводиться с учетом клинических особенностей течения заболевания, а также данных молекулярно-генетических и иммуногистохимических исследований. Необходимо дальнейшее изучение новых подходов в лечении этой категории больных с учетом индивидуальных характеристик опухолевого процесса.